... Под вечер, я неожиданно был вызван в штаб полка. Кроме командира, присутствовали комиссар и два офицера штаба. Разговор свёлся к двум вопросам. Во - первых, я вторично утверждался командиром первой эскадрильи. По второму вопросу Майор сказал: "Установлено, что 3 недавно погибших наших лёчика были сбиты одним и тем же немецким асом. О нём почти ничего не известно, даже номер на его самолёте, то ли "45", то ли "15" ?.. Надо полагать, что его охота за "Яками" будет продолжаться".
Было условленно, что до уточнения данных о немецком асе, которое командир предпримет по линии штабов, лётчикам ничего пока не говорить. На меня возлагалась задача сбора данных о нём в процессе боёв. Уточнив детали, я убыл в эскадрилью.
Знакомство с "Чёрной кошкой" произошло неожиданно. Мне поставили задачу разведать пути движения немецких войск, идущих к южному берегу Ладожского озера. Взлетели мы парой.
Я закончил разведку и подходил к линии фронта, когда в разрыве облаков заметил четырех Ме-109, быстро снижающихся в нашем направлении. Принимать бой не хотелось - задача выполнена, надо возвращаться с докладом. Но немцы навязали нам бой. Используя преимущество в высоте, одна пара атаковала сзади, вторая отошла в сторону. Ничего не оставалось, как принять вызов.
Минут 5 мы взаимно маневрировали, но результатов не было. И вот, моего ведомого Лейтенанта Сайфутдинова атакует пара "Мессеров", я - сзади этой пары и огнем стремлюсь сбить противника или отогнать от моего ведомого. Это удалось: ведущий немец энергично ушел в облака, его ведомый замешкался и был сбит второй длинной очередью. Это был 17-й сбитый мною самолёт противника.
Далее Сайфутдинов ушёл вверх в облака. Я этого не видел и стал его искать. Куда девался ? Неужели сбит ? Под облаками нет - вверх за облака - нет. Снова - под облака. Искал минуты три.
И вот, при повторном выходе вверх за облака увидел справа на удалении в каких - нибудь 10 метрах Ме-109. Немецкий лётчик меня не видит, смотрит вперед. Энергично поворачивается, напряженное лицо моментально меняется: удивление, испуг, быстро промелькнули на пожилом выбритом лице. Немец то отворачивается, то бросает взгляды в мою сторону. Перевожу взгляд на его самолёт - на борту чёрного цвета кошка, хвост трубой, спина изогнута, готовится к прыжку. Ближе к хвосту - бортовой номер "15" ( Если "кошка" - знак подразделения, то возможно это 8./JG 51 Jagdgeschwader 51 "Moelders" ). Промелькнула мысль - это он сбил трёх наших.
Самолёты идут вверх, горкой. Скорость падает. Винты вращаются на максимальных оборотах. Атака невозможна: малейшее движение рулями, и самолёт свалится, можно оказаться сбитым. Скорее чувствую, чем вижу, - обгоняю немца. Слабое движение рычагом оборотов мотора - обгонять тоже нельзя. Як-1 и Ме-109 летят рядом. Соревнование нервов и моторов. Всё происходит очень быстро - на пути облако, и мы теряем друг друга из вида.
Но где же Сайфутдинов ? К моему удивлению, он давно уже сидел на земле. Для малоопытного лётчика это был хороший исход.
О встрече с немецким самолётом с номером "15", я рассказал командиру полка. Надо было открывать лётчикам сложившуюся ситуацию.
Сопоставив факты, пришли к выводам: "15-й" вёл бои так, чтобы наверняка иметь сбитых, не подвергаясь опасности. В настоящий бой при равной численности, когда дерутся не один десяток минут, он не вступает. Если не выгодно, немедленно уходит из боя. Его жертвы - отставшие, подбитые в бою и те, кто плохо вели поиск.
 |
Як-1 Лейтенанта Г. Н. Жидова, 123-й авиаполк, весна 1942 года.
Чтобы выделить отдельную группу самолётов для борьбы с ним, истребителей было недостаточно. Распылять же силы нельзя. Мы и так выполняли самую разнообразную боевую работу: прикрытие своих объектов, войск, нанесение штурмовых ударов, разведка и так далее. Боёв было более чем достаточно, это важнее, чем вести борьбу с одиночным асом. Приходилось надеяться на случайную встречу. Возможно, в бою, если для немцев сложатся неблагоприятные обстоятельства, они будут вынуждены бросить в бой и его.
Мы решили во что бы то ни стало сбить этот Ме-109. За его действиями тщательно следили. Все больше было данных о его молниеносных ударах и победах. Но нам около месяца он не был виден. Возможно, действовал по другим типам самолётов. Участок фронта против блокированного Ленинграда тогда стабилизировался. Обе стороны перешли к обороне. Пространство над Ленинградом оставалось небольшое, и мы должны были встретиться.
...Ноябрь 1941 года. Земля мало покрыта снегом и кажется серой. Чистый воздух - безграничная видимость. Четвёрка наших самолётов прикрывала свои войска от возможного налета бомбардировщиков. Маршрут - от Шлиссельбурга, вдоль правого берега Невы на юг и обратно. Спокойствие в воздухе нарушала лишь зенитная артиллерия противника, бесполезно тратившая свои снаряды. Так прошло минут десять.
Затем пришло предупреждение по радио - с юга приближаются самолёты противника. Мы их увидели. Десять Ме-109, двумя группами вышли на линию фронта. На фоне светлой перистой облачности четко виден боевой порядок. Три пары впереди, четверка сзади. От самолётов тянулись шлеи сизого дыма - признак форсирования моторов.
Немцы, имея больше чем двойное численное превосходство, не изменяя боевого порядка, идут на сближение и с хода стремятся произвести атаку.
Увеличиваем скорость, ведомые сильно приближаются, ждут от меня правильных и энергичных действий. Решаю в сомкнутом порядке нанести первый решающий удар, расстроить боевой порядок противника, а потом, если удастся, вести бой по частям.
Выполняю маневр, выхожу на прямую. самолёты идут навстречу друг другу на большой скорости. Встречные атаки требуют активных действий.
Прицеливаюсь в ведущего. Открываю огонь. Почти одновременно открывают огонь и ведомые. Наша атака стремительна, и противник не успевает открыть огня. Затем выполнили разворот и сзади стали преследовать первую группу из шести самолётов. Атакуем сзади, с очень короткой дистанции. Один "Мессер" вошел в пикирование и упал, второй - с дымом уходит в сторону. Мы продолжаем атаковать оставшуюся четверку, а вторая четверка Ме-109 преследует нас. Образуется карусель. В одну из атак подбиваем ещё одного.
В это время очередь попадает в мотор моей машины, и он начинает работать с перебоями. Даю знать ведомым и разворачиваюсь в свою сторону. Скорость упала, мотор тянет всё хуже и хуже. До передовой недалеко, но высота уменьшается.
В это время вижу - сзади быстро приближается пара "Мессеров". Откуда они взялись ? Подбитый самолёт еле летит. Ни одного движения не сделать без потери высоты. Единственное желание - во что бы то ни стало дотянуть до своей территории, а там... там пусть сбивают. Смерть лучше плена - только бы упасть в расположение своих войск, чтобы знали родные, товарищи, что погиб.
Своих не вижу. А "Мессеры" всё ближе, уже должны открыть огонь, но продолжают приближаться. Решаю никакого маневра не выполнять, иначе до своих не дотяну. И вдруг - радость надежды: пара "Яков" неожиданно свалилась на "Мессеров" сверху. Те, очевидно, не видели их, и, будучи атакованными, отворачивают и уходят в сторону. Тут вижу - опять "чёрная кошка" с номером "15". Он, безусловно, мог и раньше открыть огонь, но хотел сбить наверняка.
Пара "Яков", которая прикрыла мой выход из боя, те временем сама подверглась атаке со стороны противника. Лётчик А. Т. Карпов ( позднее, он станет прославленным советским асом, Дважды Героем ) должен был быть сбитым. Но напарник прикрывает его своим самолётом ( ему удалось дотянуть до аэродрома, но что это был за самолёт - весь изрешеченный пулями и осколками разорвавшихся снарядов ).
Едва я перетянул Неву, как мотор встал. Нужно было подыскать подходящее место и попытаться сесть так, чтобы можно было потом восстановить самолёт. Подо мной - заболоченная поляна в лесу. На предельно малой скорости приземлился. Самолёт с убранными шасси прополз метров 50 и уперся в высокие сосны. Разгоряченный, я быстро расстегнул привязные ремни и парашют, вылез из кабины. Закурил. И тут вижу: вокруг поляны со всех сторон, человек 70 - наши, автоматы в мою сторону, неспешно приближаются.
Вначале меня рассмешила такая предосторожность против одного человека. Кричат: "Бросай оружие, руки вверх". Вижу, шутить нельзя. Обида меня взяла. Не только в воздухе нас путают, но и на земле. Ничего не мог придумать лучше, как крепко выругаться. Смотрю - улыбки, автоматы опустили. Оказалось - артиллеристы, замечательные, гостеприимные люди.
Вот так и произошла вторая встреча с "Чёрной кошкой". Неплохой результат боя: у них было явное численное преимущество, но двух своих немцы потеряли, и два подбитых. И ещё неизвестно, чем кончился их полет. И у нас два подбитых.
Совершенно необязательно конец "Чёрной кошки" должен был придти именно от нас. В истории авиации известны многочисленные примеры, когда очень хорошие лётчики гибли не от более опытного противника, а от гораздо более слабого, а и то просто неизвестно от кого - сбит, и делу конец. Но получилось так, что встреча с "15-м" всё же произошла. Но это уже другая история...
